Ледяное проклятье - Страница 30

Я не смог сохранить жизнь тому, кто однажды сохранил мою. Я позволил врагам убить человека вытащившего меня из-под толщи ледяной воды. Да, ниргал всего лишь повиновался давнему приказу почившего Квинтеса… но все же он спас мне жизнь, а я позволил какому-то поганому шурду перерезать ему горло ржавым мечом… зарезать словно свинью на бойне…

Откинувшись спиной на снеговую подушку, я застыл в этом положении, чувствуя, как обожженная горячей кровью врагов кожа начинает остывать и вновь покрываться корочкой льда. Вскоре, боль утихла. Ныло лишь попавшее под удар тесака плечо, но его осмотром я займусь позже. Пусть плохо, но рука слушалась, крови не было — вернее, той серебристой жидкости, что теперь медленно текла в моих венах. Укрывающее меня снежное покрывало остужало не только тело, но и разум. Я чувствовал, как постепенно мои мысли замедляются, ярость утихает и я вновь начинаю думать размеренно и хладнокровно. Хладнокровно… холод… какие хорошие слова… да, я начинаю мыслить хладнокровно и я холоден как лед… Это хорошо… это очень хорошо…

Не знаю, сколько я бездумно пролежал в том сугробе, силясь прийти в себя, но думаю, не больше часа. За это время боль исчезла, а мой рассудок прояснился. Будь моя воля, я бы лежал под снегом еще очень долго, но дела не могли ждать и я восстал из сугроба, подобно промерзшему до костей зомби, с венцом из белесых щупалец, свисающих до самой земли. Отряхнулся и мерно зашагал к сидящему у разведенного костра Тиксе. Я вновь контролировал свои чувства, но при этом, точно знал, что кое-что изменилось у меня в голове — там прочно поселилась холодная ненависть к шурдам. Пока эти проклятые создания топчут землю, мне не будет покоя…

Сначала мой взгляд зацепился на черную фигуру ниргала, а затем я увидел и захваченного в плен шурда. Младший военный вождь Дисса Беспалый уже пришел в себя и сейчас, сидел в снегу, поджав под себя связанные ноги. Гоблина била заметная дрожь. Замерзла тварь. Смерив тяжелым взглядом съежившегося гоблина, я все же решил сначала проведать Лени. Впрочем, судя по спокойному поведению коротышки гнома, за жизнь Рыжего можно особо не опасаться. Так оно и оказалось — укутанный в шкуры Лени был в сознании и завидя меня, попытался сесть на волокуше.

— Не вставай! — велел я, останавливаясь в пяти шагах и оценивающе глядя на него. Бледное лицо с темными кругами под глазами, голова замотана окровавленными тряпками, но смотрел он вполне осмысленно, взгляд не блуждал. Удовлетворившись увиденным, я все же поинтересовался — Как ты?

— Нормально, господин — тихо отозвался Лени, поднимая руку к затылку — Жить буду.

— Вот и хорошо — заставил я себя ободряюще улыбнуться — Тошнит? Голова кружится? Перед глазами круги плавают?

— Угу — кивнул Рыжий и тут же сморщился — Все вместе, господин. Стрела вроде и не сильно вдарила, да нога оскользнула и на землю бухнулся. А потом словно в темный колодец провалился — ничего не помню. Как очнулся — надо мной рожа Тиксы маячит. Эх… ниргала жалко, господин… он ведь уже выздоравливать вроде как начал…

— Да, жалко — мрачно произнес я и тут же сменил тему — Ты так и лежи. Вставать даже и не пробуй — дня три ты теперь не ходок, а то и больше. Тикса, как закончишь с отваром возиться, то вместе с ниргалом соберите дров для погребального костра.

— Хорошо — односложно ответил гном и покосился на продолговатый снежный холм, скрывающий под собой тело погибшего ниргала — Все сделаю! А с лошадь, что делать?

— Лошадь? — переспросил я — А что с лошадью?

— Два стрела попало — пояснил гном — Я стрела вытащить, но лошадь на задний лапа наступать не может. Вообще не может. Вот, смотри, друг Корис.

Подскочив к одной из лошадей, Тикса ухватился за поводья и дернул, принуждая лошадь сделать шаг. Животное послушно шагнуло, но тут же присело на задние ноги и жалобно заржало, отказываясь идти дальше. Было видно, что лошадь мучают нешуточная боль и страх.

— Куда стрела попала? — спросил я, все с большей тревогой глядя на понурившую голову лошадь.

— Одна в бок — неглубоко совсем, а другая в спина вонзился — ответил Тикса и пальцем ткнул в круп лошади, ближе к крестцу — Вот сюда. Идти лошадь совсем не может — сразу кричит и упираться делает!

— Твою… — процедил я сквозь зубы, глядя на несчастное животное — Похоже, стрела зацепила что-то важное.

— Хребет зацепило, господин — едва слышно произнес Лени, с трудом ворочая челюстью.

— Что делай будем? — поинтересовался Тикса, хотя уже и сам знал ответ.

— Резать будем — угрюмо бросил я — Так, чтобы не мучилась долго.

— Так не умею — развел руками гном, с жалостью глядя на обреченного коня.

— Я знаю кто умеет — ответил я, бросая взгляд на одного из оставшейся двойки ниргалов — Давай, напои Лени отваром и займитесь погребальным костром. А я пока займусь нашим пленным.

— Резать ему живот и кишка на елка мотать! — кровожадно буркнул Тикса — Я могу! Это я умею!

— Это успеется — ответил я — И если кто и убьет выродка, то это буду я. А пока, просто побеседую с ним по душам.

— Я помочь беседовать! — не отставал гном, подбросив в руке округлый камень, испещренный непонятными загогулинами и символами. В этот момент я вновь вспомнил, ухваченное краем глаза зрелище разлетающегося на куски костяного паука — череп разбросало в стороны, хотя паук еще даже не успел вступить в бой и в его глазницах только-только засветился колдовской зеленый свет. И рядом с нежитью не было никого — ниргалы были заняты шурдами, я тоже, Лени к тому моменту уже был без сознания, а вот Тиксу я как раз и не видел.